ХАУСХОФЕР, КАРЛ

(Haushofer), Гаусгофер (1869-1946), немецкий политический деятель и ученый, глава германской геополитической школы. Родился 27 августа 1869 в Мюнхене. С 1887 выполнял различные дипломатические поручения в Юго-Восточной Азии, в 1908-1910 - в Японии. Во время 1-й мировой войны был бригадным генералом. В 1921 стал профессором географии Мюнхенского университета, где основал Институт геополитики. Был учителем и другом Рудольфа Гесса, впоследствии познакомившего его с Гитлером. Хаусхофер являлся основателем и редактором (в 1924-44) журнала "Цайтшрифт фюр геополитик" ("Zeitschrift f?r Geopolitik"). Хаусхофер был крупнейшим представителем геополитической науки - современной версии политической географии или антропогеографии. Идея слияния географии и политики была не нова. Еще Геродот и Фукидид признавали зависимость хода политических событий от характерных особенностей географического положения нации. Концепцией государства как фактора социального переустройства, как биологического организма, стремящегося к расширению, интересовались Монтескье, шведский пангерманист Р. Челлен (предложивший во время 1-й мировой войны термин "геополитика"), немецкий географ Ф. Ратцель, английский географ Х. Маккиндер, американский адмирал А. Мэхен и многие другие. Хаусхофер на основе предыдущих теорий разработал собственные принципы геополитики новейшего периода истории, пропагандируя идеи реваншизма и агрессии. Он придал геополитике тот вид, в каком она стала частью официальной доктрины Третьего рейха. В его работах эклектически сочетались географический детерминизм, расовая теория и социальный дарвинизм. Например, Хаусхофер полагал, что Британская империя близка к упадку, и мировое лидерство постепенно должно перейти к континентальным государствам и прежде всего к Германии. Необходимость расширения "жизненного пространства" для немцев неизбежно подталкивает Германию к территориальным экспансиям, главным образом на Востоке. Однако при этом Хаусхофер предупреждал, что Британская империя тем не менее должна оставаться в центре внимания германской внешней политики.

В нацистской Германии геополитика Хаусхофера стала необыкновенно модной и обрела мистическое звучание. Сам Хаусхофер пользовался репутацией "человека, стоящего за Гитлером". Фюрер использовал теоретические аспекты геополитики в качестве рационалистического объяснения нацистской экспансии. Он заимствовал у Хаусхофера его любимое выражение: "пространство как фактор силы". Когда 10 мая 1941 Рудольф Гесс совершил свой перелет в Шотландию (см. Гесса, перелет), он утверждал, что идея этого перелета принадлежит Хаусхоферу, которому якобы предстала фигура Гесса, перешагивающего через украшенные гобеленами стены английских замков, и наделенного миссией убедить две нордические нации слиться в одну. За рубежом Хаусхофера считали провозвестником нацизма и одним из столпов нацистской идеологии. Однако то рвение, с которым нацисты принялись воплощать на практике его геополитические теории, привели самого Хаусхофера в замешательство. После провала Июльского заговора 1944, в котором был замешан его сын, Хаусхофер был арестован властями. После расстрела сына и полностью лишившись иллюзий относительно нацизма, Хаусхофер покончил с собой 13 марта 1946 в Пеле, близ Вейльхейма.

Энциклопедия третьего рейха. 2012

Смотрите еще толкования, синонимы, значения слова и что такое ХАУСХОФЕР, КАРЛ в русском языке в словарях, энциклопедиях и справочниках:

• ХАУСХОФЕР КАРЛ
  (1869-1946) немецкий социолог, один из главных представителей геополитики, обосновывавшей агрессивную политику германского …
• ХАУСХОФЕР КАРЛ в Большой советской энциклопедии, БСЭ:
  (Hausnoier) Карл (27.8.1869, Мюнхен, - 13.3.1946, Пель, близ Вейльхейма), немецкий геополитик. Профессор Мюнхенского университета (с 1921). Глава геополитической школы герм. …
• КАРЛ в Иллюстрированной энциклопедии оружия:
  ГУСТАВ — шведский Государственный военный завод, выпускающий огнестрельное …
• КАРЛ в Справочнике Персонажей и культовых объектов греческой мифологии:
  Император Австро-Венгрии из рода Габсбургов, правивший в 1916-1918 гг. Сын эрцгерцога Отгона и Марин Саксонской. Ж.: с 21 окт. 1911 …
• КАРЛ в биографиях Монархов:
  Король Прованса из рода Каролингов, правивший в 855—863 гг. Сын Лотаря I и Ирменгарды. Умер 863 …
• КАРЛ в биографиях Монархов:
  Король Португалии из Саксен-Кобург Готской династии, правивший в 1889—1908 гг. Сын Луиша и Марии Итальянской. Ж: с 1886 г. …
• КАРЛ в биографиях Монархов:
  Император Австро-Венгрии из рода Габсбургов, правивший в 1916—1918 гг. Сын эрцгерцога Отгона и Марин Саксонской. Ж.: с 21 окт. 1911 …
• ХАУСХОФЕР в Большом энциклопедическом словаре:
  (Haushofer) Альбрехт (1903-1945) немецкий писатель. Сын К. Хаусхофера. Был близок к антигитлеровской оппозиции. "Моабитские сонеты" (созданы в тюрьме в 1944-1945) …
• КАРЛ в Большом энциклопедическом словаре:
  XVI Густав (Carl Gustaf) (р. 1946) король Швеции с 1973, из династии Бернадотов. Внук Густава VI Адольфа (король в …
• КАРЛ в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Евфрона:
  Карл Смелый (Charles le Temeraire) - герц. бургундский, сын ФилиппаДоброго, род. в 1433 г. С ранней юности он страстно занимался …
• КАРЛ в Современном энциклопедическом словаре:
  
• КАРЛ в Энциклопедическом словарике:
  IV (Karl) (1316 - 78), германский король и император "Священной Римской империи" с 1347, чешский король (Карл I) с 1346, …
• ХАУСХОФЕР
  Х́АУСХОФЕР Карл (1869-1946), нем. географ, социолог, один из гл. представителей нем. …
• ХАУСХОФЕР в Большом российском энциклопедическом словаре:
  Х́АУСХОФEР (Наushofer) Альбрехт (1903-45), нем. писатель. Сын К. Хаусхофера. Был близок к антигитлеровской оппозиции. "Моабитские сонеты" (созд. в тюрьме в …
• КАРЛ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  СМ́ЕЛЫЙ (Charles le Temeraire) (1433- 1477), граф Шароле, герцог Бургундии с 1467. Возглавил коалицию знати ("Лига обществ. блага"), поднявшую мятеж …
• КАРЛ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  Р́ОБЕРТ (Karoly Robert) (1288-1342), король Венг. кор-ва с 1308, основатель Анжуйской династии в Венгрии. Провёл реформы горного дела и денежную. …
• КАРЛ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  МАРТ́ЕЛЛ (Carolus Martellus) (ок. 688- 741), фактический правитель Франкского гос-ва (с 715) при последних Меровингах, майордом из рода Каролингов. Конфисковав …
• КАРЛ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  ВЕЛ́ИКИЙ (лат. Carolus Magnus) (742- 814), франкский король с 768, император с 800, из династии Каролингов. Его завоевания (в 773-777 …
• КАРЛ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  АЛЬБ́ЕРТ (Carlo Alberto) (1798-1849), король Сардинского кор-ва с 1831, из Савойской династии. Во время рев-ции 1848-49 ввёл умеренно-либер. конституцию (т.н. …
• КАРЛ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  I АНЖ́УЙСКИЙ (Charles d"Anjou) (1226- 1285), король Сицилийского кор-ва в 1268-82 (номинально с 1266), Неаполитанского кор-ва в 1282-85, основатель Анжуйской …
• КАРЛ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  I, Карел I (Karel), см. Карл IV …
• КАРЛ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  I (Kаrl) (1887-1922), император Австрии и король Венгрии (под именем Карла IV) в 1916-18, из династии Габсбургов. В ходе рев-ции …
• КАРЛ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  Людвиг Иоганн (1771-1847), эрцгерцог Австрийский, полководец и воен. теоретик, фельдм. (1801); 3-й сын имп. Леопольда II. С 1801 през. Гофкригсрата …
• КАРЛ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  XVI Густав (Carl Gustaf) (р. 1946), король Швеции с 1973, из династии Бернадотов. Внук Густава VI Адольфа (король в …
• КАРЛ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  XIV Юхан, см. Бернадот …
• КАРЛ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  XII (1682-1718), король Швеции с 1697, из династии Пфальц-Цвайбрюккен, полководец. В нач. Сев. войны 1700-21 одержал ряд крупных побед, но …
• КАРЛ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  XI (1655-97), король Швеции с 1660, из династии Пфальц-Цвайбрюккен. В 1680 начал широкую редукцию коронных …
• КАРЛ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  IХ (Kаrl) (1550-1611), король Швеции с 1604, из династии Ваза. Стал королём, одержав победу над польск. королём Сигизмундом III Вазой …
• КАРЛ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  Х (1757-1836), франц. король в 1824-30, из династии Бурбонов. В его правление были изданы июльские ордонансы 1830, ограничивавшие избират. право, …
• КАРЛ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  IX (1550-74), франц. король с 1560, из династии Валуа. Под влиянием своей матери Екатерины Медичи санкционировал Варфоломеевскую ночь …
• КАРЛ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  VII (1403-61), франц. король с 1422, из династии Валуа. Коронован в Реймсе в 1429 при содействии Жанны д"Арк. При нём …

Карл Хаусхофер является, вероятно, самым известным геополитиком в мире. Его известность неразрывно связана с историей Германии, особенно с жестоким и трагическим периодом, отделяющим поражение 1918 года от апокалипсиса 1945 года.

А. Хаусхофер, немец, идущий в ногу со временем

1. С 1869 по 1933

Карл Хаусхофер родился в Мюнхене в 1869 году в семье буржуа-интеллектуала. В 1897 году, когда ему исполнилось 18 лет, он поступает в военное училище, но скоро разочаровывается в офицерской карьере. В 1896 он женится на Марте Майер-Дос, которая окажется верной и заботливой женой, будет поддерживать его во время его многочисленных болезней и депрессий, станет помощником в его научных изысканиях.

С 1908 по 1910 работал в составе немецких дипломатических миссий на Дальнем Востоке. Впечатления, полученные им во время пребывания в Японии и Манчжурии, будут часто проявляться в его научных работах. В 1912 году по настоянию своей жены он пишет свою первую книгу. Она была посвящена Японии, а его диссертация называлась “Основные направления географического развития Японской империи, 1854-1919.”

Во время первой мировой войны Хаусхофер участвовал в жестоких боях как на восточном, так и на западном фронте. Он принадлежал к той породе офицеров, в ком тяжёлые испытания пробуждают скрытые в мирное время достоинства: храбрость, дух фронтового братства. Параллельно Хаусхофер обогащал свой научный багаж: он прочитал книгу Государство как форма жизни Рудольфа Челлена, шведского юриста, германофила и изобретателя термина “геополитика”: “Это наука о государстве, рассматриваемом как географический организм, существующий в пространстве, т.е. государство как страна, территория и особенно как империя”. С этого времени для Хаусхофера “геополитика стала высшей целью” (1917 г.). Будучи убеждён, что в 1914-1918 годах против Германии велась война на уничтожение, Хаусхофер выступает за превращение своей страны в великую мировую державу.

Сразу же после поражения 1918 года Хаусхофер с удвоенной энергией принимается служить своей стране: преподаёт географию в университете, создаёт и выпускает геополитический журнал Zeitschrift fur Geopolitik, выступает с лекциями от пангерманского общества Volkstum (оно ставило своей целью объединение всех немцев, в том числе тех, кто жил за пределами Германии). В течение 20-х и 30-х годов Хаусхофер пишет множество статей, отчётов, докладов и т.д. В период с 1919 по 1939 он пользовался огромным авторитетом, в первую очередь среди своих студентов.

2. С 1933 по 1946

30 января 1933 года Гитлер становится канцлером Рейха. Следует отметить, что ещё 4 апреля 1919 года Хаусхофер познакомился с Рудольфом Гессом, которому было тогда 24 года. Между ними установились прочные связи, почти как между отцом и сыном. Гесс был одним из соратников Гитлера, который вёл в то время активную пропагандистскую работу. Благодаря Гессу Хаусхофер несколько раз (больше десяти) встречался и беседовал с Гитлером в период между 1922 и 1938 годом (в частности, во время пребывания Гитлера в тюрьме Ландсберг после неудачного мюнхенского путча. В этой тюрьме Гитлер продиктовал в 1924 году Гессу, бывшему его личным секретарём, свою книгу Mein Kampf). Однако не осталось никаких следов бесед между тем, кого Гесс уже называл “мой Фюрер”, и основоположником немецкой геополитики.

Положение Хаусхофера в нацистской Германии хорошо иллюстрирует противоречия, с которыми сталкивается интеллектуал в стране, где правящий режим не терпит ни малейшего проявления инакомыслия. С одной стороны, для Хаусхофера, крайне болезненно реагировавшего на поражение 1918 года и национальное унижение немцев, Гитлер воплощал – по крайней мере, до 1939 года – упорядоченную, уважаемую Германию, сплотившую немецкую нацию в рамках единого государства (аннексия Австрии, захват Судетской области в Чехословакии); с именем Гитлера для него были связаны отмена несправедливых положений Версальского договора и уступки, вырванные у бывших врагов Германии: Великобритании и Франции. С другой стороны, аристократические взгляды Хаусхофера, его приверженность иерархии буржуазных ценностей плохо сочетались с гитлеровской системой, с её плебейской склонностью к насилию, революционным радикализмом, антисемитским и расистским фанатизмом. Как подчёркивал его биограф Ганс-Адольф Якобсен, Хаусхофер обладал наивностью учёного, полностью оторванного от реальной жизни. Характеризуя Хаусхофера, Якобсен отмечает его недостаточное знание людей, особенно в мире политики, его неуёмное воображение и слепое доверие, за которое ему часто приходилось расплачиваться, его недостаточно критическое восприятие событий, а также его ложное самолюбие, которое, вероятно, мешало ему открыто признать, как часто он ошибался.

Создаётся впечатление, что Хаусхофер пребывал где-то на периферии общественной жизни гитлеровской Германии. Он никогда не был членом нацистской партии. В первые годы III Рейха (1933-1936) он занимал видные посты в движении, объединяющем лиц немецкого происхождения (Volksdeutsche), проживающих за пределами немецкого государства. Но это не спасало его от вездесущего контроля со стороны нацистской партии. Хаусхофер принадлежал к консервативному крылу националистического движения, ликвидированного гитлеризмом с помощью грубой силы. Известно, что гитлеровцы не стеснялись применять любые средства, чтобы обеспечить своё безраздельное господство. Супруга Хаусхофера, чей отец не относился к “арийской расе”, подпадала под действие расистских Нюренбергских законов, но Гесс защищал семью Хаусхофера. Более того, даже труды Хаусхофера не избежали гнёта гитлеровской цензуры. Так например, в 1939 году была запрещена его книга Границы, где поднимался вопрос о Южном Тироле, поскольку этот район был присоединён в 1919 году к Италии, бывшей во время господства Муссолини основным союзником гитлеровской Германии.

После начала войны в 1939 году Хаусхофер, которому уже исполнилось семьдесят лет, оставался беспомощным, растерянным свидетелем, укрывшимся в тиши своего рабочего кабинета. В апреле 1941 года, за два месяца до нападения немецких войск на Советский Союз, сын Хаусхофера Альбрехт оказался замешан в секретные переговоры, направленные на достижение мира между Германией и Великобританией. 10 мая 1941 года ангел-хранитель Хаусхофера Гесс вылетел в Шотландию, чтобы, как говорили, начать переговоры о мире с Англией, но англичане бросили его в тюрьму.

Журнал Хаусхофера Zeitschrift fur Geopolitik оказался в чрезвычайно трудном положении: как вести “объективный”, “научный” анализ военных операций в государстве, находящемся в состоянии войны и управляемом тоталитарным режимом? Было два выхода: либо открытая и безоговорочная поддержка нацизма, либо закрытие журнала. Однако его редакция пыталась примирить непримиримое: продолжала более или менее независимую трактовку событий и в то же время старалась оправдать гитлеровскую политику захвата чужих территорий.

“То, что было написано и опубликовано после 1934 года, было сделано по принуждению и должно рассматриваться как таковое” (Хаусхофер, показания, датированные октябрём 1945 года). Было ли это искренним признанием или попыткой оправдаться апостериори?

Затем перед Хаусхофером и его женой открылась дорога в ад. После покушения на Гитлера, состоявшегося 20 июля 1944 года, Хаусхофер был арестован Гестапо по подозрению в сообщничестве и оставался под стражей с 28 июля по 31 августа 1944 года. Хаусхофер выступил с официальным осуждением поступка полковника Штауфенберга. Но сын Хаусхофера Альбрехт, оказавшийся среди заговорщиков 20 июля, был схвачен Гестапо в декабре 1944 года и казнён в апреле 1945 года. После безоговорочной капитуляции гитлеровской Германии (8 мая 1945 года) Хаусхофер был арестован американскими войсками и подвергнут допросу, разделив участь всех тех, кого отнесли к категории видных нацистов. Осенью 1945 года он выступил в качестве свидетеля на Нюренбергском процессе, у него была очная ставка со своим “сыном” Гессом, отрицавшим всякое знакомство с Хаусхофером.

Самоубийство не поддаётся объяснению. Оно всегда несёт на себе печать тайны, которую каждый человек представляет как для окружающих, так и для самого себя. 10 марта 1946 года Хаусхофер и его жена оказались в конце пути. О чём он думал перед последним роковым шагом, как он оценивал своё творчество, своё влияние на судьбы Германии, свою ответственность интеллектуала за поражение своей родины? Мёртвые надёжно хранят свои секреты.

Введение

Геополитические идеи Хаусхофера

1 Геополитика Хаусхофера

Заключение

Введение

Хаусхофер Карл (1869-1946), крупнейший немецкий геополитик, генерал и дипломат, родился в Мюнхене в баварской аристократической семье. Получил военное образование, выполнял различные дипломатические поручения в Юго-Восточной Азии, работал военным атташе в Японии.

Возникшая в качестве научного направления на европейской почве геополитика впервые заявила о себе в Германии, где была создана наиболее сильная школа геополитики. Ее ярким представителем является Карл Хаусхофер Он глубоко изучил труды своих соотечественников, а также англичанина Макиндера, шведа Челлена, француза Видаля де ла Блаша, американца Мэхена и других геополитиков. Он не обошел своим вниманием и русских ученых, прежде всего сочинения выдающегося публициста и социолога Н.Я. Данилевского, главный труд которого Россия и Европа был опубликован в Германии в немецком переводе.

Он был сторонником теории британского геополитика Макиндера, выступившего в 1904 г. с докладом Географическая ось истории, в котором развивал концепцию о Евразийском континенте как наиболее благоприятном географическом плацдарме для контроля над всем миром. Отталкиваясь от этой теории, Хаусхофер выступал за блок Германия - Россия - Япония, был противником вторжения в Советский Союз, предсказывал, что германская армия потерпит поражение, если попытается проглотить обширные земли России.

Развивая взгляды Ратцеля, Челлена, Маккиндера и идею Бисмарка о русско-германском союзе, Хаусхофер разработал теорию «континентального блока» или «жизненного пространства», ставшей официальной доктриной «третьего» рейха. В 1924 г. Хаусхофер опубликовал работу «Геополитика Тихого океана», в которой анализировалась роль местоположений на тихоокеанских побережьях в связи с возможными военными конфликтами. Среди его трудов необходимо также упомянуть «Границы в их географическом и политическом значении» (1927), «Геополитику панидей»(1931) и «Континентальный блок»(1941).

1. Геополитические идеи Хаусхофера

Ключевыми в построениях Хаусхофера были выражения «кровь и почва» (Blut und Boden), «пространство и положение» (Raum und Lage), «сила и пространство» (Macht und Raum), «жизненное пространство»(Lebensraum). Главной движущей силой государства он считал обеспечение и расширение жизненного пространства. Расширяя свое жизненное пространство, утверждал он, динамическое государство обеспечивает себе большую экономическую автаркию или независимость от своих соседей. Завоевание такой свободы рассматривалось как показатель истинной великой державы. Важным способом территориального расширения такой державы, по его мнению, является поглощение более мелких государств. В этом отношении Хаусхофер был солидарен с отцами-основателями геополитики в их приверженности установкам социал-дарвинизма.

Считая, что периоду господства морских держав приходит конец и что будущее принадлежит сухопутным державам, он вместе с тем придавал важное значение и морской мощи государства как средству защиты и расширения его границ. Считая Центральную Европу оплотом Германии, Хаусхофер указывал на Восток как на главное направление германской территориальной экспансии.

1 Геополитика Хаусхофера

хаусхофер геополитический дипломат государство

Именно Карлу Хаусхоферу (1869-1946) геополитика во многом обязана тем, что она долгое время рассматривалась не просто как «псевдонаука», но и как «человеконенавистническая», «фашистская», «людоедская» теория. Развивая взгляды Ратцеля и Челлена, Хаусхофер придал геополитике тот вид, в котором она стала частью официальной доктрины Третьего рейха.

Карл Хаусхофер родился в Мюнхене в профессорской семье. Он решил стать профессиональным военным и прослужил в армии офицером более двадцати лет. В 1908-1910 гг. он служил в Японии и Манчжурии в качестве германского военного атташе. Здесь он познакомился с семьей японского императора и был принят высшей аристократией страны. В 1911 г. Хаусхофер вернулся в Германию. Во время войны 1914-1918 гг. он командовал полевой артиллерийской бригадой в ранге генерал-майора.

Карьеру ученого Хаусхофер начал в 1919 г. в Мюнхенском университете в качестве преподавателя географии. В 1921 г. ему уже было присвоено звание профессора географии. С этого времени Хаусхофер регулярно публикует книги, посвященные геополитике, в частности геополитике тихоокеанского региона. За годы своей научной деятельности К. Хаусхофер написал более 400 книг, в которых сформулировал и развил свои геополитические идеи.

Хаусхофер неоднократно высказывал мнение, что возрождения Германии можно достигнуть при условии, если «люди с улицы научатся геополитически мыслить, а вожди - геополитически действовать». Для достижения этой двуединой цели К. Хаусхофер добился включения курса геополитики в учебный план Мюнхенского университета и приобрел, таким образом, поле деятельности для широкого распространения реваншистских идей.

Хаусхофер вёл свои исследования в трёх направлениях:

а) Понятие жизненного пространства остаётся важнейшим для человека, очень чувствительного к величинам плотности населения и отвергающего несправедливые положения Версальского договора, для человека, который в течение многих лет занимается проблемами немецкого меньшинства в иностранных государствах. По глубокому убеждению Хаусхофера, необходимо было восстановить единство немецкого культурного пространства; он считал также, что Центральная Европа является сферой естественной экспансии Германии.

б) Динамика возникновения и становления крупных блоков (идеи «пангерманизма», «панславизма», «паназиатизма») вызывала особый интерес у Хаусхофера. В этом смысле он является представителем двух течений научной мысли своей эпохи (т.е. периода между двумя мировыми войнами).

Для Хаусхофера проблема враждебного окружения Германии, ограниченности её территории стала своего рода навязчивой идеей. Он был убеждён, что будущее принадлежит крупным государственным образованиям, объединённым общей идеей. В этом он видел причину континентальных и даже планетарных масштабов столкновений между силами, стремящимися к объединению. В то время, как Британская империя была обречена на разрушение под влиянием панавстралийской и всеиндийской идеи, для СССР и США именно идеи объединения являются фундаментом их могущества: в Советском Союзе реализуются паназиатские и евразийские идеи, а в Соединённых Штатах - панамериканские и пантихоокеанские идеи.

в) Континентальная держава и морская держава. Среди вдохновителей Хаусхофера совершенно естественно оказался и Маккиндер, рассматривавший heartland как «географический стержень истории».

2 Концепция жизненного пространства

Хаусхофер разработал теорию «континентального блока», или «жизненного пространства», ставшую официальной доктриной Третьего рейха. В 1924 г. Хаусхофер опубликовал свою работу «Геополитика Тихого океана», в которой анализировалась роль местоположения на Тихоокеанском побережье в связи с возможными военными конфликтами. Среди его трудов необходимо также упомянуть «Японскую империю в ее географическом развитии», «Геополитику Тихого океана», «Геополитику панидеи», «Мировую политику сегодня».

Концепция Хаусхофера учитывает произошедшие политические изменения в мире. Как считает ученый, упадок былого могущества морских держав, и в первую очередь Великобритании, создает благоприятные условия для формирования нового европейского порядка с доминирующим положением Германии. Считая Центральную Европу оплотом Германии, Хаусхофер рассматривал Восток как главное направлении германской экспансии. Он был убежден, что жизненное пространство Востока даровано Германии самой судьбой. Геополитика стала официальной доктриной немецкого фашизма.

По схеме Хаусхофера новый европейский порядок должен был стать основой мировой политической системы, формирующейся на панидеях, или панрегионализме. Фундаментом формирующихся экономических пространств служат панидеи, обеспечивающие идеологический базис для региона.

К 40-м годам XX в. сформировались, наряду с европейским, панамериканское и восточно-азиатское геополитические пространства, изменившие существующее мировое «силовое поле». Эти регионы со своей особой панидеей развиваются по меридиональным направлениям: пан-Америка, включая Латинскую, во главе с США, Великая Восточная Азия с Океанией во главе с Японией, пан-Европа с Африкой во главе с Германией, «стратегия теплых морей» СССР. В концепции жизненного пространства Хаусхофера в Евразии выделяются три ареала: Западный (Евроафрика), Осевой (собственно Евразия) и Восточный (тихоокеанский). Геополитическое будущее планеты зависит от результатов борьбы двух тенденций: сможет ли англо-американская экспансия вдоль параллелей победить сопротивление восточно-азиатской экспансии вдоль меридианов. При этом Восточная Азия вынуждена будет на основе собственных социокультурных особенностей укреплять геополитическую независимость путем создания на периферии буферных зон безопасности. В 1943 г. в статье «Геополитическая динамика меридианов и параллелей» К. Хаусхофер показал, что судьба послевоенного мира будет зависеть от противостояния азиатского Великого пространства, тяготеющего к развитию по оси Север - Юг и панамериканского Великого пространства, уже геополитически объединенного вследствие применения доктрины Монро и теперь стремящегося колонизировать евразийский материк. Отсюда делался вывод, что мир необходимо поделить заранее. К. Хаусхофер предугадал геополитическую экспансию США по оси Запад - Восток, что «создает основу для самой серьезной угрозы миру, так как она несет в себе возможность порабощения Соединенными Штатами всей планеты».

Опираясь на законы Ратцеля и прежде всего на положение о преимуществах больших государств перед малыми, а также на идею Маккиндера о Мировом Острове, Хаусхофер рассматривал господство Германии над малыми государствами к западу и востоку от нее как «неизбежное», а борьбу, необходимую для его реализации, как полностью оправданную. В идее Мирового Острова он видел пространственную модель для немецкой гегемонии в будущем новом мировом порядке. С концепцией Мирового Острова немецкие геополитики связывали два момента:

) доминирование России на евразийском пространстве;

) подрыв английской военной мощи для приобретения полного господства в омывающем Мировой Остров Мировом океане.

Хаусхофер вслед за Ратцелем и Маккиндером считал, что континентальная держава обладает фундаментальным преимуществом над морской державой.

Он рассматривал союз Германии и России как ядро евразийского союза с более широким трансконтинентальным блоком, включающим Китай и Японию. На протяжении 20- и 30-х гг. Хаусхофер не уставал призывать Японию к сближению с Китаем и Советским Союзом, выступая одновременно за укрепление советско-германской дружбы. В целом Хаусхофер оценивал Советский Союз как азиатскую державу. Европа, включая славянские земли Восточной Европы, должна была, по его мнению, объединиться под главенством Германии и в этом виде служить своего рода «геополитическим аргументом» в переговорах с Россией по вопросу о судьбе Евразии. Немецкие геополитики рассчитывали подвести Россию к добровольному соглашению о контроле Германии над Евразией. По крайней мере, Хаусхофер всегда был противником военного решения этого вопроса. Русско-германский союз рассматривался ими, таким образом, как необходимый шаг на пути к последующим завоеваниям Германии на суше и на воде. Хотя Хаусхофер и его последователи в своих построениях исходят из концепции Маккиндера, выводы их - и это вполне естественно - носят прямо противоположный характер: для последнего русско-германский союз - это то, чему нужно всячески противиться; для первых - главный ключ к реализации идеи «жизненного пространства».

Так же, как отцы-основатели геополитики Маккиндер и Челлен, Хаусхофер был убежден в том, что месторасположение и территориальные характеристики государства составляют главные детерминанты его политической и исторической судьбы.

3 Компромисс с талассократией

Чисто научная геополитическая логика Хаусхофера, логически приводившая к необходимости «континентального блока» с Москвой, сталкивалась с многочисленными тенденциями иного свойства, также присущими немецкому национальному сознанию.

Речь шла о сугубо расистском подходе к истории, которым был заражен сам Гитлер. Этот подход считал самым важным фактором расовую близость, а не географическую или геополитическую специфику. Англосаксонские народы Англия, США виделись в таком случае естественными союзниками немцев, так как были им наиболее близки этнически. Славяне же и особенно небелые евразийские народы превращались в расовых противников. К этому добавлялся идеологический антикоммунизм, замешанный во многом на том же расовом принципе Маркс и многие коммунисты были евреями, а значит, в глазах антисемитов, коммунизм сам по себе есть антигерманская идеология.

Национал-социалистический расизм входил в прямое противоречие с геополитикой или, точнее, неявно подталкивал немцев к обратной, антиевразийской, талассо кратической стратегии. С точки зрения последовательного расизма, Германии следовало бы изначально заключить союз с Англией и США, чтобы совместными усилиями противостоять СССР. Но, с другой стороны, унизительный опыт Версаля был еще слишком свеж. Из этой двойственности вытекает вся двусмысленность международной политики Третьего Райха. Эта политика постоянно балансировала между талассократической линией, внешне оправданной расизмом и антикоммунизмом (антиславянский настрой, нападение на СССР, поощрение католической Хорватии на Балканах и т.д.), и евразийской теллурократией, основанной на чисто геополитических принципах (война с Англией и Францией, пакт Риббентроп-Молотов и т.д.).

Поскольку Карл Хаусхофер был ангажирован, в некоторой степени, в решение конкретных политических проблем, он был вынужден подстраивать свои теории под политическую конкретику. Отсюда его контакты в высших сферах Англии. Кроме того, заключение пакта Антикомминтерна, т.е. создание оси Берлин-Рим-Токио, Хаусхофер внешне приветствовал, силясь представить его предварительным шагом на пути к созданию полноценного «евразийского блока». Он не мог не понимать, что антикоммунистическая направленность этого союза и появление вместо центра heartland"а (Москвы) полуостровной второстепенной державы, принадлежащей rimland"у, есть противоречивая карикатура на подлинный «континентальный блок».

Заключение

В центре внимания Хаусхофера стоял вопрос о «германской ситуации» в системе европейских и мировых держав. Хаусхофер исходил из того, что периоду господства морских держав, которое основано на плутократии и колониализме приходит конец, а будущее принадлежит крупным сухопутным государствам.

Упадок Великобритании и более мелких морских держав создал, по мнению немецких геополитиков, благоприятные условия для формирования нового мирового порядка, в котором доминирующее место должна занять Германия в союзе с Россией и Японией. В мировой политической системе должно остаться лишь три региона, каждый со своей пан-идеей: Пан-Америка во главе со США, Великая Восточная Азия во главе с Японией и пан-Европа во главе с Германией.

Считая Центральную Европу оплотом Германии, Хаусхофер указывал на Восток как главное направление германской территориальной экспансии, дарованное немецкому народу самой судьбой для расширения своего жизненного пространства. Правда, следуя традиции Бисмарка, главный геополитик считал, что реализовать идею мирового господства Германия должна без прямого и масштабного военного столкновения с Россией. Пакт о ненападении и договор 1939 о разграничении сфер влияния, видимо, и заключался по рекомендациям геополитиков Минхенского института. Закат англоязычной империи наступит в тот день, когда Германия, Россия и Япония станут союзниками. «Евразию невозможно задушить, пока два самых крупных ее народа - немцы и русские - всячески стремятся избежать междуусобицы, последний час англосаксонской политики пробьет тогда, когда немцы, русские и японцы соединятся».

За что, в конечном итоге, Хаусхофер и был заключен в 1944г. в концентрационный лагерь Дахау.

Список использованной литературы

1.Гаджиев К. С. Введение в геополитику. - М.: Москва «Логос» 2000. - 432 с.

.Дергачев В. А. Геополитика. Учебник для вузов. - М.: Юнити-Дана, 2004. - 526 c.

.Моро-Дефарж Ф. Введение в геополитику. - М.: Конкорд, 1996. - 145 с.

.Тихонравов Ю.В. Геополитика: Учебное пособие. - М.: ИНФРА-М, 2000. -269 с.

.Хаусхофер К. О геополитике. Работы разных лет. - М.: Мысль, 2001. - 426 с.

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

6 322

«Сегодня в центре и на севере Европы та душа расы, которая жила в Заратустре, пробуждается с мифической силой, начиная лучше осознавать себя. Нордическое чувство, нордическая дисциплина расы - таковы сегодня лозунги перед лицом сирийского Востока, который под личиной иудаизма пробрался в Европу, разлагая ее», - писал Розенберг, имея в виду создание нового жизненного пространства европейцев с арийской кровью. Саму идею жизненного пространства как раз и предложил Карл Хаусхофер.

В 20-е годы прошлого века, когда на политической сцене появился молодой Гитлер, Хаусхофер был уже весьма почтенного возраста: родился он в 1869 году, вот и считайте сами. Хаусхофер был личностью замечательной, не только потому, что за свою долгую жизнь написал более 400 книг и статей, но и потому, что жизнь его тоже точно вышла из приключенческого романа. О нем рассказывали разные замечательные вещи: будто он состоит в самых закрытых тайных обществах и даже владеет магией! В армии, где во время Первой мировой войны он командовал дивизией, о Карле Хаусхофере ходили легенды: он предсказывал не только погоду или исход сражения, но и указывал точное место падения снарядов. Среди оккультистов у него было немало друзей и знакомых, он поддерживал связи с известным «черным магом» Алистером Кроули и нередко бывал у него в гостях. Интересы этого немолодого человека были разнообразны - история, культура, экономика, политика. С 1897 года он выполнял для немецкого генерального штаба разведывательные миссии. Побывал в Японии, Китае, Тибете, где тоже обрел друзей и знакомых. Говорили, что он вступил в Общество Черного Дракона, Общество Зеленого Дракона, Общество Реки Амур, Общество Черного Океана, тайные восточные мистические союзы. В Японии он сдружился с наследным принцем Коноэ Фумимаро, и принцу так глубоко запали в душу идеи, высказанные приветливым немцем, что Япония руководствовалась ими еще многие годы спустя.

Вернувшись в Европу, он оказался в гуще событий, которые привели к мировой бойне. Он так и не принял подписанный немецкой делегацией несправедливый для Германии мир. Это оказалось для него мучительным испытанием, и до конца дней он не мог признать законности этого акта. Напротив, перенося на бумагу свои мысли о созданной им новой дисциплине - геополитике - он пытался показать, что притязания союзников по отношению к Германии были неприкрыто агрессивными, хотя именно Германию обвиняли в развязывании войны. С одной стороны, он выглядел респектабельным немецким ученым, с другой - чудаковатым мистиком. Последнее было связано с тем, что он полностью разделял идею Алистера Кроули, что обновление мира происходит только в результате катастроф.

Кроули представлял историю как череду «эонов», то есть стабильных периодов, во время которых происходит развитие общества, как в природе, сменяя четыре сезона своего развития - детство, юность, зрелость и старость. Последний период чреват уничтожением существующего мира, что случается как некое бедствие и разрушает этот мир. На смену уничтоженному обществу приходит новое, и все повторяется по кругу. Кроули в этом плане не был одинок.

В 1923 году аналогичную идею высказал Освальд Шпенглер в своей книге «Закат Европы». Шпенглер предрекал, что Европа в том виде, в каком она существует, доживает последние десятилетия. И она падет так же, как пали прежде Греция и Рим. Для Хаусхофера тоже было понятно, что существование европейских границ в тех границах, которые установились после Версаля, невозможно. И рано или поздно искусственные ограничители рухнут и могут погрести под собой весь европейский мир. Этого он не хотел для своей Германии. Ведь Германии в концепции Хаусхофера отводилась очень важная роль. Она была ядром настоящей Европы.

Хаусхофер сразу после неприятного Версаля стал искать понимания у озабоченных будущим соотечественников. Лучше всего его идеи воспринимались в мистически настроенных немецких тайных обществах. Хаусхофер установил связи с Германенорденом, британским Орденом Золотой Зари, а также основал и собственные организации - общества Вриль и Туле. Оба тайные и оба совершенно мистические. В эти общества кроме него вошло немало достойных людей, уважаемых и серьезных, страдающих, однако, некоторым пунктиком - все они верили в магию и пробовали освоить ее технологию.

Поскольку Хаусхофер был ученым человеком, он рассматривал некоторые магические штудии как одно из средств проникновения сквозь пространство и время. Что ж, у каждого свои иллюзии. Но в немецкую историю он вошел не как маг, а как основоположник геополитики. Его детище оказалось настолько востребованным послевоенной Германией, что в 1921 году ему удалось открыть в Мюнхене Институт геополитики. Набралось немало благожелательных слушателей и студентов. Одним из них оказался юноша из хорошей семьи по имени Рудольф Гесс. После окончания курса в институте он остался у Хаусхофера ассистентом. Рудольф Гесс был весьма мистически настроенным молодым человеком, что не мешало ему вступить в ряды национал-социалистов. Когда же партия была практически разогнана, а ее вожди после путча 1923 года осуждены и посажены в ландсбергскую тюрьму, Гесс делил заключение вместе с другим арестантом Адольфом Гитлером. Само собой, что идеи своего профессора он донес до нужных ушей. Гитлеру идеи понравились.

Но что же Хаусхофер говорил такого, что могло возбудить любопытство Гитлера? Нет, в этих идеях не было ни на гран мистики. Геополитика - это действительно наука, и наука весьма точная. Она позволяет определить приоритеты стран, исходя из их расположения. Не страны выбирают ту политику, которая им нравится, и затевают или не затевают войны с соседями, а сама земля, на которой они расположены, вынуждает их действовать так, как они действуют. Если политик неудачно выбирает для себя цель, то его страна проигрывает в борьбе и отстает от других стран в развитии, перестает играть ведущую роль. Все определяется самой землей, хотя политики об этом и не подозревают.

«Давление границ и тесность пространства тяготеют над задыхающейся в тисках Внутренней Европой (Innereuropa), - писал он. - Это касается в первую очередь Внутренней Европы, потому что ни в каком другом месте Земли так остро не проявляется в проведении границ противоречие между научно мыслящим веком и антинаучными, алчными и пристрастными действиями. Разве кто-нибудь мог бы посчитать возможным еще на рубеже столетия, когда на всех языках было написано так много светлого о будущем человечества, что всего два десятилетия спустя государственные мужи, члены ученых академий и обществ, якобы мыслящие категориями крупного пространства народные лидеры окажутся готовыми провести границы государств и народов через большие города и их водонапорные башни и газовые фабрики, соорудить рубежи между рабочими и их каменноугольными шахтами, воздвигнуть там и сям барьеры между одинаково думающими, чувствующими и говорящими людьми. Именно мрачное предсказание заката изувеченной в таком ослеплении Европы (Abendland) должно вдвойне заставить нас со всей суровостью объяснить, что сделали сами ее жители для его возможного ускорения из-за бессмысленных границ и демаркационных линий. „Кто не сознает темноты, тот не станет искать света“. Но если мы поднимем факел знания, то истинно происходящее, с которого снят покров, сотканный из фразеологии, предстает во всей своей гротескной бессмысленности. Внутренняя Европа с ее географическим и политическим урезанием и увечьем жизненно необходимых структур, с невыносимыми границами жизненной формы в удушающе тесном жизненном пространстве - в каком разительном противоречии находится это [состояние] с представлением века и культурного круга, которому Шпенглер придал отпечаток фаустовского стремления к жизни в безмерном, безграничном как лейтмотив.

Понятно, почему такое обвинение в зреющем закате [Европы] вышло именно из духовной среды стомиллионного народа, который, к счастью или к сожалению, пожалуй, наиболее четко отразил эту фаустовскую черту характера, распространяя ее среди народов Земли в то время, когда он в том пространстве, где дышал, был невыносимо стеснен до минимальных пределов и поэтому первым в XX столетии глубоко в душе пережил возникающую у человечества нужду в границах на перенаселенной Земле. Были ли необходимы именно немецкому народу для воспитания у него чувства границы это страшное переживание, эта напряженность, побуждающая к восстановлению границ мирным путем при их добровольной либерализации или же к взрыву, - напряженность между идеалом беспредельности Вселенной, идеалом погруженного в самосозерцание „наднационального“, безразличного к пространству человека, и реальной жизнью великого народа Земли, больше всех сдавленного пространством в своем свободном развитии? Не была ли эта напряженность возможной только потому, что этот проникнутый духом Фауста народ достиг всех осуществимых духовных целей, подарил человечеству понятия и определения понятий, - только не в той правильной мере и в надежной форме разумной границы, ибо сам не знал, как ее найти? Но такую судьбу он разделил с двумя самыми гениальными народами планеты: с эллинами - носителями сухопутной и морской культуры бассейна Эгейского моря, и теми, кто населял индийское жизненное пространство между Гималаями и Индийским океаном, которые - как и немцы, были, видимо, духовно слишком мягкотелы, слишком аморфны, чтобы защитить и сохранить свою земную жизненную форму. Именно в этом они не преуспели: границы действительного, которые они полагали выдвинуть все дальше вовне, пока те не совпадут с границами человечества в метафизическом [то есть философском] смысле, затем - ибо сами не знали, как найти для этого меру, - проводились другими, причем весьма болезненно, ценой потери миллионов соплеменников и даже облика свободных, определяющих свое место в жизни народов…

Никто не знает сегодня, идет ли дело к новой, третьей империи, столь горячо и страстно желаемой и ожидаемой многими. Во всяком случае, тот хаос руин и мук, в котором мы ныне живем, не заслуживает названия империи: ведь от нее сохраняется лишь тень и апелляция о спасении права на жизнь. Ибо империя должна иметь границы, которые она способна защищать собственными силами!..Однако, чтобы третья империя стала когда-нибудь реальной в пространстве и во времени в Центральной Европе, необходимо постоянно поддерживать представление, идею о ней в убедительной форме и в наглядных установленных границах. Необходимы также, насколько возможно, обоснованное признание тех границ, которые были привнесены извне ее жизненной форме, будь то заимствованные у природы, будь то установленные в результате человеческой деятельности, расовой воли и силового произвола, и ясное осознание их изменяемости или постоянства. Ведь любая полезная и стабильная граница - это не только политическая граница, но и граница многих жизненных явлений, и она сама по себе становится еще одной жизненной формой, своим собственным ландшафтом со своими собственными условиями существования, более или менее широкой зоной боевых действий, предпольем; крайне редко граница является линией, как ее легко мог бы провести юрист, человек, имеющий дело с документами, однако ее отвергают природа и жизнь, в которых нет ничего более постоянного, чем борьба за существование в вечно меняющихся, непрерывно перемещающихся в пространстве формах. Арена этой борьбы - прежде всего граница, которая лишь цепенеет, будучи на самом деле мертвой и давно испытывающей действие сил, стремящихся устранить отмершее, а то, что еще полезно, использовать в новой жизни».

Версальский мир, следовательно, изменивший границы Германии, сделавший их мертвыми, посягнул также и на само существование и развитие этой страны. Да, такая идея Гитлеру не могла не понравиться.

Но, описывая европейские страны и их границы, Хаусхофер пришел к выводу, что на материке существуют два типа народов и два типа сознания, которые сложились из-за географического положения их земель: первые он назвал атлантическими, то есть прибрежными, вторые - континентальными. Пока существует равновесие между землями этих народов, существует мир. Стоит атлантическим странам присвоить себе куски континентальных земель или же наоборот - возникает напряженность, которая не может не завершиться войной.

«Провести четкую линию между анэйкуменой и эйкуменой на суше удается лишь в отдельных местах, - пояснял он, - и убедительно не всегда здесь, так как и считающиеся незаселенными пространства почти повсюду проницаемы при огромной воле к жизни. Обозначенная линия для признаваемых незаселенными зон пунктирна, произвольна, и при этом все равно, будет ли такая попытка предпринята по отношению к подземной среде (chtonisch), то есть определяемой почвой, или по отношению к климатической (klimatisch), то есть определяемой осадками, нехваткой воды или ее избытком. Каждая раса, каждый народ, каждый путешественник и ученый проведут эту линию по-разному: русский, китаец, японец, малаец, тибетец; каждый по-своему нанесет ее, к примеру, на карту Северной, Центральной или Юго-Восточной Азии…

Необычайно убедительное предостережение политической географии состоит в том, чтобы, принимая во внимание все отличительные особенности, искать компромиссы и, прежде всего, помогать находить их в практической политике - само собой разумеется, при самом благоприятном руководстве, обеспечивающем долговечность защищаемой этой границей собственной жизненной формы. При этом большая трудность в том, что как статика и динамика границы, так и ее психологическая и механическая констатация находятся в постоянном столкновении. Эмпирика границы раскрывает более безжалостно, чем теория, и „относительную ценность языковой границы как границы культуры“, ее необыкновенное различие - к примеру, между подобной валу языковой границей на Западе нашей собственной народной земли с „камнями, выпавшими из великой стены“, и взаимопроникновением германцев, славян и жителей Промежуточной Европы (Zwischeneurope) с их тремя большими, соприкасающимися языковыми образованиями на Востоке. Мы часто обнаруживаем, что общественные науки, поощряемые естественно лингвистикой, переоценивают языковую границу, и это, к нашему большому сожалению, привело, например, к насильственной эвакуации или вытеснению в чужеземные области дружественные малые народы, близкие по своей культурной воле к нашей культурной почве и нашему государству (вопрос о мазурах, родственно-дружественные немцам словенцы в Каринтии, навязывание польского литературного языка в Силезии; вопрос о венедах; фризах - как угнетенном меньшинстве и т. д.). Стало быть, единое стремление к жизненной форме, к реализации своей культурной силы и хозяйственных возможностей, своей личности в растущем жизненном пространстве показывает нам эмпирику как решающий фактор для нации, охваченной желанием защищать границу».

К XX веку, утверждал Хаусхофер, «пустых» территорий больше не осталось. Поэтому «абсолютных границ больше нет ни на земле, ни на море, ни в ледяных пустынях полярных ландшафтов. Как раз в наше время взялись за раздел границ Арктики и Антарктики под нажимом англосаксов и Советского Союза. На планете больше нет „по man’s land“ - „ничейной земли“. В этой констатации сразу обнаруживается масштаб проблемы противоречия между границей и анэйкуменой, значение признания того, что с быстро растущим оттеснением анэйкумены эйкуменой, с расширением пригодной для жизни земли и с увеличением плотности населения усиливается значение идеи о границе как плацдарме борьбы, как о непрерывно наступающем или отступающем замкнутом, но не сохраняющемся застывшим образовании! Пограничная борьба между жизненными формами на поверхности Земли становится при ее перенаселенности не мирной, а все более безжалостной, хотя и в более гладких формах».

Каким же образом, задавал он вопрос, России удалось за незначительный промежуток времени занять огромное пространство до Тихого океана и даже перейти на другую сторону океана, в Северную Америку, до самой бухты Сан-Франциско, откуда они были только позже вытеснены англосаксами?

«Решающим был все же тот факт, что продвигавшийся в Северную Азию русский не считал эти пространства незаселенными и поэтому проникал туда, в то время как другие крупные народы мира, в том числе восточноазиатские, с чьим жизненным пространством он скоро соприкоснулся, считали их непригодным для жизни, не имеющим ценности пространственным владением или даже придатком, примыкающим к враждебной для жизни северной полярной области. Таким образом русская экспансия в 1643 году приблизилась к последнему крупному резервату культурного пространства Земли - восточноазиатскому, который до этого из всех видов анэйкумены сохранялся как основательная область защиты: между полярной, пустынной, океанской, альпийской и тропической…

Лишь в конце XVIII века японцы ощутили приближающийся натиск и встретили его благодаря спешным северным экспедициям на Сахалин и в богатые рыбой участки в устье Амура под руководством Мамиа Ринзо и Могами Токунаи, которые впервые описал Западу Зибольд. Но затем инстинкт безопасности быстро подтолкнул их собраться с силами для ответного удара: в начале по договорам о совместном управлении с проницаемой северной анэйкуменой через Сахалин и Курилы, затем к разделу, при котором океанские Курильские острова отошли Японии, а близкий к континенту Сахалин - России. Наконец, дело дошло до военного столкновения, в результате которого прежде всего Южный Сахалин вновь оказался в восточноазиатских руках и русские были выброшены из коренных земель Маньчжурии. Прибрежная полоса у Тихого океана и земли севернее Амура остались в руках русских; тем самым Восточная Азия была вытеснена из северной анэйкумены, которую она с тех пор без устали стремится возвратить посредством переселения и экономической экспансии… Таково на сегодняшний день состояние еще находящегося sub judice вопроса об обеспечении линии защиты в североазиатской анэйкумене. Оно указывает, с учетом рассмотрения, по меньшей мере, всей предыстории вопроса, какой широкий процесс происходит в людях и народах в результате борьбы за расширение обжитого пространства Земли вокруг полюса, моря, степи, высокогорья, за раздвижение границ человечества, которая ведется одновременно с продвижением державного мышления в считавшиеся незаселенными области».

На границах всегда возникает борьба. Но нельзя их делить на хорошие и плохие. Хорошие потому лишь хорошие, что либо идут по морю, либо лежат на стыке с незаселенными и непригодными для проживания областями (на них просто нет претендентов). Но проходят века, и даже прежде негодные земли входят в обиход, то есть граница перестает быть хорошей границей: «Это касается и страдания нашей нации, чье жизненное пространство в меньшей степени, чем почти у всех других великих народов Земли, было защищено такими границами, что чем больше отсекались географические переходные зоны, чем больше отдельные естественно разделяющие линии включались в силовой, культурный и хозяйственный организм внутри-европейского перехода, тем дальше отдалялось оно от основ своего расового образования…

Практика проведения границ сталкивается прежде всего с многочисленными остаточными состояниями (рудиментами), с которыми ей приходится разбираться. „Подвластные“, тесно связанные малые пространства, картографически доступные пониманию, и незафиксированные, традиционные состояния пограничного общества нематериального и материального типов, транзитные права, права выпаса, религиозные территориальные притязания, проистекающие из древнеримского разделения на провинции, культурные структуры, берущие свои истоки из давно исчезнувших имперских образований, политическая зависть, экономически важные доступы к реке, права водопоя, заявки на разработку полезных ископаемых должны быть подвергнуты девальвации. Сказываются признаки былой утраты инстинкта, следы юридического своенравия; но, разумеется, и упорное удержание претензий и прав, как, скажем, в случае с благоприобретенными сервитутами в частных владениях, - причины, которые часто сильнее вновь возникших границ… В целом же мы находим гораздо большую свободу и надгосударственного движения земельных владений на планете, больший обмен пространством, чем полагает оперирующее малым пространством центрально-европейское представление о делании границ на длительный срок. „Безопасность“ не есть правило, а исключение… Несомненно, мы стоим вообще перед ухудшением пограничных состояний, вызванным цивилизационным заблуждением стареющего жизненного и культурного круга, - все более растущей опасностью механизации, разрушения истинных культурных ценностей все тем же цивилизационным заблуждением».

Вся беда в том, что европейские границы не отличаются стабильностью, поскольку не раз были искусственно перенесены и не всегда удачно, то есть без научного обоснования, из-за чего эти границы разрезали нации и языки, становились тормозом для развития народов и становления наций. Границы Германии в этом плане, конечно, должны быть пересмотрены. Но для Германии важную цель представляют не только правильно проведенные границы. Но и выбор правильной политики, поскольку для создания естественного равновесия в Европе ей нужно правильно выбрать себе союзников.

«Там, где люди живут в уплотненном до предела, слишком тесном жизненном пространстве, вынужденные терпеть перегруженность земли, которая их кормит, - как с начала века в Центральной Европе и Италии, издревле в Китае, Индии, Японии, - там быстро крепнет понимание необходимости беспрестанной „вспашки“, включения всех пригодных к севу и жатве земель ради всех тружеников. По-иному там, где дерзкое насильственное действие и умное предвидение подготовили в минувшие эпохи большие резервы пространств, которые сам владелец, вероятно, никогда не сможет использовать, но и не позволит это сделать другим прилежным, работающим в поте лица… Державы с наибольшими пространствами метрополии - Советский Союз и США - в силу своей государственной идеологии уже давно испытывают колебания: к какой из двух групп им следовало бы примкнуть.

Россия тем временем сделала выбор, вступив в Лигу Наций, и своим выбором, столь сурово порицавшимся маршалом Фошем, встала рядом с традиционными колониальными державами, чьи жизненные основы она одновременно стремится подорвать с помощью Коминтерна… Однако ради этого стражам сохранения существующего положения следовало бы переступить или перепрыгнуть зияющую бездну и не цепляться за статус-кво. Прокладка коридора для Красной Армии к сердцу Центральной Европы - отнюдь не подходящий для этого путь. Скорее всего, такие шаги подтолкнут к центрально-европейскому оборонительному блоку, к чему не стремятся ни Италия, ни Великая Германия, ни Венгрия и чего, как утверждают, хочет избежать каждый благоразумный британец. Однако невозможно подготовить поле к возделыванию, если по нему вдоль и поперек проходят борозды. Линия Киев - Буковина - Прага обусловливает оборонительный рубеж Рим - Будапешт - Варшава - Кёнигсберг, который рассекает Чехословакию в узком месте. Такой представляется самая новая „вспашка“ в Центральной Европе - с точки зрения пахаря-практика, действующего на международно-политическом силовом поле. 1938 год принес доказательства этому».

В то же время Хаусхофер не видел для Германии лучшего выбора, чем союз с Россией и Японией, поскольку таким образом формировалась естественная геополитическая структура - страны оси. Если Гитлер мог согласиться со всеми вышеприведенными мыслями Хаусхофера, то его стремление опереться на Россию против стран атлантического союза вызывало у него негодование.
На Россию Сталина?
На Россию еврейских комиссаров?
Да лучше удавиться!
Можно использовать Россию, чтобы ослабить и затем разгромить… но опираться?